saniterni den

 

pushkinskaya karta bileti

 


23 апреля отмечается Всемирный день книг и авторского права. Отмечается он, начиная с 1996 года. Всемирный день был провозглашён на 28-й сессии ЮНЕСКО 15 ноября 1995 года Решение было принято с целью просвещения, развития осознания культурных традиций, а также с учётом того, что книги являются наибольшим средством распространения знания, самым надёжным способом его сохранения

А ещё за два столетия до наших дней, в 1802 году, Николай Михайлович Карамзин написал свою статью «О книжной торговле и любви ко чтению в России». Но, читая сегодня строки Карамзина, не перестаёшь удивляться их современности. Конечно, в них есть исторические реалии, но смысл, который вкладывает Карамзин, близок и понятен нам сегодня, в век, когда приходится прилагать немало усилий, чтобы вернуть людям интерес к чтению и книге.

Карамзин начинал свою статью ярким свидетельством: «…За 25 лет перед сим были в Москве две книжные лавки, которые не продавали в год и на 10 тысяч рублей. Теперь их 20, и все вместе выручают они ежегодно около 200 000 рублей. Сколько же в России прибавилось любителей чтения? Это приятно всякому, кто желает успехов разума и знает, что любовь к чтению всего более им способствует…».

Далее Карамзин воздает похвалу просвещённой деятельности Новикова, при котором впервые возникли книжные лавки в провинции, именно он завел их в следующих городах: в Ярославле, Смоленске, Вологде, Твери, Казани, Туле, Богородске, Глухове и Киеве, так что Новиков является организатором русской книжной торговли.

Господин Новиков был в Москве главным распростра­нителем книжной торговли. Взяв на откуп университет­скую типографию, он умножил механические способы кни­гопечатания, отдавал переводить книги, завел лавки в дру­гих городах, всячески старался приохотить публику ко чтению, угадывал общий вкус и не забывал частного. Он торговал книгами, как богатый голландский или англий­ский купец торгует произведениями всех земель: то есть с умом, с догадкою, с дальновидным соображением. Прежде расходилось московских газет не более 600 экземпляров; г. Новиков сделал их гораздо богатее содержанием, при­бавил к политическим разные другие статьи и, наконец, выдавал при «Ведомостях» безденежно «Детское чтение», которое новостию своего предмета и разнообразием мате­рии, несмотря на ученический перевод многих пиес, нра­вилось публике. Число пренумерантов ежегодно умножа­лось и лет через десять дошло до 4000.

С 1797 году газеты сделались важны для России высочайшими императорски­ми приказами и другими государственными известиями, в них вносимыми; и теперь расходится московских около 6000: без сомнения, еще мало, когда мы вообразим вели­чие империи, но много в сравнении с прежним расходом; и едва ли в какой-нибудь земле число любопытных так скоро возрастало, как в России. Правда, что еще многие дворяне, и даже в хорошем состоянии, не берут газет; но зато купцы, мещане любят уже читать их.

Самые бедные люди подписываются; и самые безграмотные желают знать, что пишут из чужих земель! Одному моему знакомцу слу­чилось видеть несколько пирожников, которые, окружив чтеца, с великим вниманием слушали описание сражения между австрийцами и французами. Он спросил и узнал, что пятеро из них складываются и берут «Московские ве­домости», хотя четверо не знают грамоте; но пятый разби­рает буквы, а другие слушают.

Наша книжная торговля не может еще равняться с не­мецкою, французскою или английскою; но чего нельзя ожидать от времени, судя по ежегодным успехам ее? Уже почти во всех губернских городах есть книжные лавки; на всякую ярманку, вместе с другими товарами, привозят и богатства нашей литературы (Как опять современен Карамзин!) Так, например, сельские дворянки на Макарьевской ярманке запасаются не только чепцами, но и книгами. Прежде торгаши езжали по дерев­ням с лентами и перстнями: ныне ездят они с ученым то­варом, и хотя по большей части сами не умеют читать, но, желая прельстить охотников, рассказывают содержание романов и комедий, правда, по-своему и весьма забавно.

Я знаю дворян, которые имеют ежегодного дохода не более 500 рублей, но собирают, по их словам, библиотечки, раду­ются ими и, между тем как мы бросаем куда попало бога­тые издания Вольтера, Бюффона, они не дадут упасть пы­линке на самого «Мирамонда»; читают каждую книгу не­сколько раз и перечитывают с новым удовольствием.

Любопытный пожелает, может быть, знать, какого роду книги у нас более всего расходятся? Я спрашивал о том у многих книгопродавцев, и все, не задумавшись, отвечали: «Романы!» Немудрено: сей род сочинений, без сомнения, пленителен для большей части публики, занимая сердце и воображение, представляя картину света и подобных нам людей в любопытных положениях, изображая сильней­шую и притом самую обыкновенную страсть в ее разно­образных действиях. Не всякий может философствовать или ставить себя на месте героев истории; но всякий лю­бит, любил или хотел любить, и находит в романическом герое самого себя.

Читателю кажется, что автор говорит ему языком собственного его сердца; в одном роман питает надежду, в другом — приятное воспоминание. В сем роде у нас, как известно, гораздо более переводов, нежели со­чинений, и, следственно, иностранные авторы перебивают славу у русских. Теперь в страшной моде Коцебу — и как некогда парижские книгопродавцы требовали Персидских писем от всякого сочинителя, так наши книгопродавцы требуют от переводчиков и самых авторов Коцебу, одного Коцебу! Роман, сказка, хорошее или дурное — все одно, если на титуле имя славного Коцебу!

Не знаю, как другие, а я радуюсь, лишь бы только чи­тали! И романы самые посредственные,— даже без всякого таланта писанные, способствуют некоторым образом про­свещению. Кто пленяется «Никанором, злощастным дворя­нином», тот на лестнице умственного образования стоит еще ниже его автора, и хорошо делает, что читает сей роман: ибо, без всякого сомнения, чему-нибудь научается в мыслях или в их выражении. Как скоро между автором и читателем велико расстояние, то первый не может силь­но действовать на последнего, как бы он умен ни был. Надобно всякому что-нибудь поближе: одному Жап-Жака другому Никанора.

Как вкус физический вообще уведом­ляет нас о согласии пищи с нашею потребностию, так вкус нравственный открывает человеку верную аналогию пред­мета с его душою; но сия душа может возвыситься посте­пенно — и кто начинает Злощастным дворянином, нередко доходит до Грандисона.

Всякое приятное чтение имеет влияние на разум, без которого ни сердце не чувствует, ни воображение не пред­ставляет. В самых дурных романах есть уже некоторая логика и риторика: кто их читает, будет говорить лучше и связнее совершенного невежды, который в жизнь свою не раскрывал книги (в этом, действительно, сомневаться не приходится, укогда сегодня мы так много говорим о чистоте и культуре родного языка!)

К тому же нынешние романы богаты всякого рода познаниями. Автор, вздумав написать три или четыре тома, прибегает ко всем способам занять их, и даже ко всем наукам: то описывает какой-нибудь амери­канский остров, истощая Бишпнга; то изъясняет свойство тамошних растений, справляясь с Бомаром; таким образом читатель узнает и географию и натуральную историю; и я уверен, что скоро в каком-нибудь немецком романе новая планета Пиацци будет описана еще обстоятельнее, нежели в «Петербургских ведомостях».

Напрасно думают, что романы могут быть вредны для сердца: все они представляют обыкновенно славу доброде­тели или нравоучительное следствие. Правда, что некото­рые характеры в них бывают вместе и приманчивы и по­рочны; но чем же они приманчивы? некоторыми добрыми свойствами, которыми автор закрасил их черноту: следст­венно, добро и в самом зле торжествует. Нравственная природа наша такова, что не угодишь сердцу изображе­нием дурных людей и не сделаешь их никогда его любим­цами. Какие романы более всех нравятся? обыкновенно чувствительные: слезы, проливаемые читателями, текут всегда от любви к добру и питают ее. Нет, нет! дурные люди и романов не читают. Жестокая душа их не прини­мает кротких впечатлений любви и не может заниматься судьбою нежности. Гнусный корыстолюбец, эгоист найдет ли себя в прелестном романическом герое? а что ему нуж­ды до других? Неоспоримо то, что романы делают и серд­це и воображение... романическими: какая беда; тем лучше в некотором смысле для нас, жителей холодного и желез­ного севера! Без сомнения, не романические сердца причи­ною того зла в свете, на которое везде слышим жалобы, но грубые и холодные, то есть совсем им противоположные! Романическое сердце огорчает себя более, нежели других; но зато оно любит свои огорчения и не отдаст их за самые удовольствия эгоистов.

Одним словом, хорошо, что наша публика и романы чи­тает!

Писалось это, вновь подчеркнем, в самом начале девятнадцатого века! Того самого века, который подвигнул русскую культуру, науку, литературу, искусство и книгоиздательство на такие высоты, что Россия выдвинулась в число первых в мире стран по духовному развитию. Двадцатый век, век всеобщей грамотности, поистине можно было бы назвать и Веком чтения – оно прочно вошло в обиход большинства наших сограждан. Личная библиотека стала непременным атрибутом домашнего интерьера не только интеллигентных семей. Не говоря уже о библиотеках публичных – городских, районных, республиканского значения, фонды которых регулярно пополнялись за счет книжных новинок.

Сегодня в 21 век, в век информатизации и компьютерных технологий, человек не должен забывать книгу, чтобы остаться поистине интеллигентным, высоконравственным и культурным человеком. Об этом писал Карамзин в начале 19 века, но нам, в 21 веке, понятны его слова. Это лишний раз подчеркивает талант Карамзина, его умение заглянуть в суть вещей, которая мало меняется со временем. Карамзин - наш классик, а классические ценности вечны, и наследие Николая Михайловича Карамзина-доказательство тому.


Решаем вместе
Не убран мусор, яма на дороге, не горит фонарь? Столкнулись с проблемой — сообщите о ней!

Центр профессионального развития

ZPO

Пушкинская карта

 

Pushkinskaya karta
 

Чтобы оценить условия предоставления услуг используйте QR-код или перейдите по ссылке ниже

ozenka kachestva

https://bus.gov.ru/organizations/1225537

Букинистическая лавка

bookLavka

Информация для населения

logoLitRESs

dost

Национальный проект Культура

kulturalogotip2

projectnaKultura

strategija razvitija

Подписаться на новости

Ваш email:

Мы в соцсетях

Детский телефон доверия

logo -desktop

Партнеры

 
NEB prezlib ulmincult arbicon korunb bannerCLRF.nlr.ru telefon new 
 polpred ban 88 libnet rba korbis Изучение немецкого языка в отделениях Goethe-Institut в Германии konfRossii atom  SoyuzPisateleiRossii infanoj